Иван, в этом году тебе исполнилось 33. Как ты ощущаешь свой возраст?

Я ощущаю начало какого-то нового этапа, что-то похожее я чувствовал десять лет назад, когда только-только вышел мой дебютный альбом The Greatest Hits Vol.1 и фильм "Розыгрыш", где я сыграл главную роль. По-моему, очень символично, что "Хипхопера: Орфей & Эвридика" вышла в тот же день, что и Greatest Hits: тогда это была разделительная черта в моей карьере между андеграундным DIY-периодом и эпохой "настоящих" альбомов, гастролей, клипов, съемок в кино и т.д. - и сейчас это тоже переход в очередное новое качество.

Ты ответил для себя на вопрос, кем я стану, когда вырасту? Кем ты, кстати, хотел стать?

Мне повезло - моя подростковая мечта осуществилась во всех деталях: лет с 12-13 я именно этого всего и хотел. До этого мечтал стать кибернетиком или ученым в какой-то другой передовой технической области.

В какой момент ты начал писать серьезные стихи и как это произошло? Очевидно, что за последние годы твой стеб превратился в черный юмор и остросоциальную лирику.

На самом деле я всегда писал и стебные, и серьезные тексты. Даже не так - начинал-то я как раз с традиционной юношеской пафосной "серьезки": это, естественно, было наивно и вторично - но как иначе-то? Чуть позже я осознал, что вот эта типичная для хип-хопа тех лет интонация ("город - это жестокие бетонные джунгли", "миром правят деньги, но я не такой", "рэп - поэзия улиц") в своей напыщенности давно смешна и нелепа; что рэперы - они, как толкиенисты в терминальной стадии, закрыты в своем воображаемом мирке и не могут посмотреть на себя со стороны. Мне отрефлексировать эти моменты было чуть проще, потому что я и в панк-тусовку был вхож, и с альтернативщиками много общался, а в рэп вообще попал через диджейство и битмейкинг - сначала я подбирал любимые треки Prodigy на синтезаторе, писал хаус- и брейкбит-треки, а уже потом полноценно речитативом увлекся. Поэтому в какой-то момент я всю эту риторику стал выворачивать наизнанку и стебаться вместо того, чтобы страдальчески бормотать про тяжесть бытия и суровые районы.

Когда тебе 16-17, это, по-моему, гораздо органичнее выглядит, как минимум. Первая пост-ирония в истории русского речитатива - это песня "Рэп - это кал" группы "Кирпичи" из альбома "Смерть на рейве". Наверное, та кассета и стала отправной точкой к переосмыслению подхода. Но хотя долгое время стебалово действительно было моим коньком, "серьезные" треки я, тем не менее, никогда не переставал писать: даже на первом альбоме были "Кантемировская", "Мое море", "Выдыхай", "Москва - не резиновая". Юмор же мой всегда тяготел к иронии, сарказму, мрачным темам и социальной критике. Со временем я, как мне кажется, научился говорить о подобных вещах и без насмешек, всерьез. Это произошло постепенно, и это не окончательная какая-то односторонняя метаморфоза - я по-прежнему сочиняю ироничные треки время от времени.

Как ты преодолеваешь страх белого листа? Что нужно сделать, если не пишется?

Мне помогает в таких случаях метод "утренних страниц" из книги Джулии Кэмерон "Путь художника": это когда утром, сразу после завтрака, берешь 3 листа А4 и от руки пишешь на них все, что в голову взбредет, - прямо весь поток сознания без какой-либо редакции. Помогает прочистить сознание и избавиться от навязчивых паттернов. А иногда и какую-то идею для песни можно прямо из этой писанины извлечь. Или найти неожиданное решение для уже начатого, но застопорившегося текста. Но тряпку нельзя все время выжимать - надо ее периодически класть в ведро. Поэтому порой в белом листе нет ничего страшного - чтобы сочинить что-то свежее, основанное на принципиально новом опыте, этот самый опыт нужно просто успеть поднакопить.

Насколько автобиографичны твои песни?

Есть песни, буквально формулирующие мой персональный жизненный опыт; есть песни, целиком и полностью построенные на играх разума; есть песни, в разных пропорциях сочетающие в себе реальность и вымысел: где-то я говорю о конкретных событиях в иносказательном ключе, а где-то рассказываю придуманную историю по мотивам реальной - или же беру из жизни только какие-то мелкие бытовые мизансцены, делая при этом "большую картину" фантастической, сюрреалистичной. Обобщить все, что я написал, каким-то единым образом невозможно. Ближе всего к реальным событиям, например, "Мерседес S666" или какая-нибудь "На работе" с первого "сольника". Трек "Любимый цвет" с пластинки "Царь горы". "+-0" с "Неразберихи". "М" с альбома Hard Reboot. Их немало - но других все-таки больше.

Чем ты отличаешься от своего лирического героя?

Я один, а лирических героев у меня несколько десятков. В этой теме можно утонуть. Главное отличие - в том, что я могу перевоплотиться в своего лирического героя, а вот обратный процесс, к счастью, невозможен. Многие артисты ломаются, когда их публичный имидж начинает подминать личную жизнь под себя. Надеюсь, что в моем случае это испытание уже позади. Об этом процессе многое рассказано в моем новом альбоме - рассказано, кстати, голосами аж девяти различных лирических героев, пятеро из которых целиком вышли из-под моего пера, а остальные четверо - плоды воображения и опыта Олега Груза, Льва Киселева и Саши Степанова. Поскольку "Хипхопера: Орфей & Эвридика" - это изначально сценическое произведение, то я еще не могу не отметить вклад нашего режиссера Юры Квятковского: он помог связать все это воедино.

О чем ты мечтал в начале своей карьеры? Насколько удалось реализовать эти желания? С кем из тех, с кем хотелось поработать вместе, удалось это сделать?

В целом, все сбылось и воплотилось. Я мечтал заниматься любимым делом, творить без оглядки на запросы аудитории, создать свой уникальный стиль. При этом, конечно, я хотел быть услышанным. Это главный парадокс искусства - знаменитым не стать, творя ради того, чтобы стать знаменитым. Лучшие произведения написаны в порыве самовыражения, ни для кого и ни зачем - для себя; потому что не можешь иначе.

Что касается коллабораций, то мне повезло поработать как со многими кумирами детства - "Кирпичами", "Кастой", "Ленинградом", "Наивом", "Ляписами", P.O.D. (этот трек еще не вышел, но мне он безумно нравится), так и с артистами, ставшими открытием для меня: atlantida project, Лиза Монеточка, Лейла Магомедова. С кем-то мы развивались плюс-минус параллельно: Настя Александрина, RasKar, RE-pac. Не сложились совместные работы с Земфирой и Limp Bizkit, но все равно я рад, что мы хотя бы познакомились и обменялись каким-то опытом, - процесс не менее важен, чем результат.

Вместе с Монеточкой ты записал провокационный трек "Чайлдфри". Кого еще из новых музыкантов можешь отметить? В чем их сила?

Еще из новых русскоязычных артистов мне нравится группа "Пошлая Молли". Они - угарные, в их энергию и посыл я верю. Это какое-то очень правильное сочетание таланта, драйва и раздолбайства.

Правда ли, что рэп заменил рок и почему это произошло?

В целом, правда. Время от времени появляются интересные, свежие рок-группы, но их единицы: речь уже не идет о едином, живом и развивающемся движении. А хип-хоп сегодня - это главная кузница новых смыслов, способ бросить обществу вызов и социальный лифт для молодежи. Произошло это во многом благодаря тому, что рэп очень демократичен по отношению к авторам и исполнителям в техническом плане: любой человек может записать рэп-трек в домашних условиях, а владеть каким-либо инструментом или уметь петь необязательно - эти обстоятельства, конечно, порождают лавину неслушабельного контента, но тут нелишним будет вспомнить, что рок'н'ролл для истеблишмента в 50-60-е тоже был антимузыкальной какофонией, исполняемой бездарными дилетантами.

Может, пришло время для нового жанра?

Когда это время придет, думаю, мы не сможем этого не заметить. Пока я наблюдаю, как хип-хоп активно мутирует, вбирая в себя другие жанры и перевоплощаясь до неузнаваемости - это уже, по сути, просто современный городской фольклор. Он как блюз: Лидбелли, Гэрри Мур и Майк Науменко - с одной стороны, мало что может быть нелепее такого списка, и их песни, прозвучавшие друг за другом, точно не оставят ощущения вдумчиво составленного плейлиста - а с другой стороны, все это блюз, один жанр. Сегодня есть масса исполнителей, которых вполне справедливо классифицируют как рэп-артистов, но при этом 70 процентов хронометража своих альбомов они, например, поют с автотюном под электронную танцевальную музыку. Кто-то скажет, что это профанация жанра, но, как по мне, это просто расширение его границ. Мутации - двигатель эволюции. Не нравится, как делают все - делай по-своему.

Несет ли музыкант ответственность перед обществом за ту музыку, которую он создает?

Музыкант несет ответственность перед самим собой за то, что он создает - ему с этим жить. Мир - это зеркало, он рано или поздно отразит в себе все твои гримасы - и к этому следует быть готовым. Речь сейчас о содержании, а не о форме: агрессивная музыка может нести миротворческий посыл, а мизантропический манифест может звучать как сладкая поп-баллада. Мне нравится, как на эту тему рассуждает персонаж Мишеля Уэльбека из "Возможности острова": "Моя карьера отнюдь не кончилась провалом, по крайней мере, в коммерческом плане: если напасть на мир, в конце концов он уступит насилию и выплюнет тебе твои вонючие бабки; но радость он не вернет никогда." В общем, что посеешь то и пожнешь.

Что ждет нас в этом году?

Только что вышла хипхопера "Орфей & Эвридика" - большая история из 30 взаимосвязанных треков по мотивам одноименного древнегреческого мифа, но у нас уже запланировано к выпуску несколько новых синглов на этот год. Осенью празднуем 15-летие группы, по этому поводу поедем в большой тур и отыграем 24 ноября в московском "Мегаспорте", а 7 декабря - в питерском "Юбилейном".

Откуда вообще взялся термин хипхопера? Почему именно "Орфей и Эвридика"? Чем эта история тебя зацепила?

Термин "хипхопера" не нов, и изначально он служил для обозначения концептуального рэп-альбома. Первые работы такого плана появились на Западе еще в 90-е. В нашей стране пионером этого жанра стал режиссер Юра Квятковский, и он же вывел само понятие на новый уровень - первая российская хипхопера "Копы в огне" изначально создавалась как сценическое театральное произведение с рядом разнообразных и самоценных персонажей, а не просто как некий музыкальный альбом со сквозной сюжетной линией.

"Орфей и Эвридика" - так же называлась и самая первая советская рок-опера, где Орфей отправлялся на конкурс певцов, становился звездой и ломался при попытке пройти испытание "медными трубами": эта история столкновения творца и индустрии развлечений мне очень понравилась, так что отправной точкой, пожалуй, является даже не сам по себе миф, а именно это его прочтение - собственно, в нашей хипхопере используются три сэмпла оттуда, но они вырваны из контекста и изменены до неузнаваемости, как и принято в хип-хопе. То же самое происходит и с сюжетом, и с ролями героев - несмотря на немалое количество цитат и отсылок, получилось абсолютно самостоятельное произведение.

Чем тебя привлекла работа с Юрием Квятковским?

Я большой поклонник "Копов в огне". Когда в 2012-м году мы с женой наконец-то смогли попасть на постановку (билеты на все предыдущие постановки раскупались мгновенно, да и в тот раз мы оказались в зале каким-то чудом), я был поражен изобретательностью и свежестью. После того спектакля я загорелся идеей однажды сделать сценическую крупную форму в рэпе, и для меня большая честь, что это произошло именно в тандеме с Юрой.

Какова твоя роль во всей этой истории?

Я сочинил подавляющую часть материала и сыграл одного из главных героев.

Чем отличается работа над хипхоперой от работы над альбомом?

Это гораздо более коллективный процесс. Я написал много текстов для других артистов. По звуку это абсолютно не типичный для Noize MC релиз - удалось вволю поэкспериментировать в плане аранжировок: многое из того, что звучит в Хипхопере, я бы вряд ли реализовал в рамках своего привычного амплуа. Плюс, это же изначально был мюзикл: когда ты видишь, как трек, который ты сочинил, на репетиции сразу обрастает драматургией и раскрывается через театральную мизансцену - это новые ощущения, на создание обычной песни это непохоже.

Когда и где можно будет увидеть "Орфея и Эвридику"?

Мы ведем переговоры с московским Театром мюзикла по поводу сезона в 19-м году. Есть и другие варианты. Конкретики пока нет, но интерес к проекту большой.

В августе ты выступишь на фестивале "Нашествие" с оркестром русских народных инструментов. Как возникла эта идея и почему русские народные?

Моим преподавателем по классической гитаре в музыкальной школе был Евгений Алексеевич Алешников - выдающийся музыкант и талантливый педагог. После окончания школы я собирался продолжать обучение у него в Белгородском музыкальное училище им. Дегтярева, но потом все-таки решил поступать в университет в Москве. Мы не общались лет 16. Потом, пару лет назад, вечером поигрывая на гитаре возле виллы в Таиланде, я вдруг решил написать ему письмо в vk: поблагодарил за все, чему он меня научил, рассказал, что связал с музыкой свою жизнь, и все такое. Он ответил мне на следующий день ровно два слова: "Спасибо. Успехов!" Я, если честно, немного расстроился тогда. Но где-то года через полтора он, ознакомившись с моим творчеством, написал мне уже сам - рассказал, что он теперь дирижирует оркестром русских народных инструментов и предложил вместе исполнить в Белгородской филармонии несколько песен.

Этот проект оказался настолько успешным, что мы решили сделать полноценную программу, а тут еще и "Наше радио" нас пригласило открывать фестиваль именно в таком составе. Русские народные инструменты обычно ассоциируются с чем-то фольклорно-разухабистым, но это - обывательский стереотип. На самом деле оркестр русских народных инструментов - гигантская палитра самых разнообразных музыкальных красок и оттенков, что мы вскоре и продемонстрируем.

Ты помогаешь разным благотворительным фондам, в апреле этого года поддержал детей с аутизмом, в прошлом - выступал на благотворительном турнире Strawberry fields cup, в этом - поддержал Фонд борьбы с лейкемией, который помогает взрослым. Как вы познакомились и почему ты их поддерживаешь?

Периодически мне поступают подобные предложения, и, если график позволяет, я обычно соглашаюсь поучаствовать. По-моему, это хорошее дело. Мы, например, довольно часто сотрудничаем с благотворительными организациями в сфере онкологии. Моя мама умерла от рака. Это для меня очень личная тема. Помогать могут все. Христианская притча о лепте по-прежнему актуальна.

Что ты чувствуешь, когда помогаешь другим?

Если честно, в основном то, что моей помощи, к сожалению, недостаточно.

Нужно ли публично рассказывать о том, что делаешь добро? Или лучше скрывать это от окружающих?

Когда спрашивают - почему бы не рассказать? Но это точно не то, чем стоит кичиться. 

Текст: Елена Радченко.

Интервью подготовлено при содействии благотворительного фонда "Фонд борьбы с лейкемией" https://leikozu.net/

Подробнее читайте на ru.hellomagazine.com ...

755 +