2017-12-5 20:00 |
В России Патрисию Каас считают практически народной артисткой, но ее любят и во Франции, Германии, во многих странах Европы и постсоветского пространства. В 1988 году она ворвалась в нашу жизнь с хитом Mademoiselle Chante Le Blues - 30 лет назад!
За эти годы ее тогда еще юные фанатки сильно выросли, да и самой Патрисии 5 декабря исполнится 51. К своему юбилею Патрисия выпустила новый альбом, и это, наверное, самое личное высказывание певицы о себе, о жизни, в которой успех часто переплетался со страданием. В самом начале карьеры, когда 22-летняя Патрисия "выстрелила" со своим первым хитом, умерла ее мама.
Только публика помогала мне справиться с этой болью, которую невозможно пережить, - говорит певица.Новый альбом Патрисии, как и шоу, называется просто - Patricia Kaas. Она больше не "мадемуазель, которая поет блюз". ле такой долгой паузы?
На первый взгляд, 13 лет - это действительно очень большой перерыв. Но паузы как таковой не было: я была в турах, которые иногда длились по два года. Сделала две шоу-программы - "Кабаре" и "Каас поет Пиаф", с ними я приезжала в Россию... А над новым альбомом работать на самом деле было трудно. Не столько технически, сколько морально. За прошедшие годы я изменилась, я вообще уже другой человек. Есть то, что обо мне знают, и есть та женщина, которой я стала.
В новом альбоме довольно много песен в непривычном для вас жанре. Так, одна из них, Adele, как будто в традиции Жака Бреля - акустика с надрывом...
О, сравнение с Брелем - это комплимент! Мне самой нравится эта песня. Она мне очень близка. В ней я обращаюсь к юной девушке, вступающей в эту жизнь, очень непростую для женщины. Я словно беру ее за руку и говорю: "Идем со мной, я расскажу тебе, что в этом мире тебе будет очень трудно, поэтому ты должна быть сильнее вдвойне..." Да, это феминистская песня! Когда-то я сама была такой юной девушкой и сейчас жалею лишь о том, что тогда рядом со мной не было никого, кто мог бы сказать мне такие слова, поддержать, направить, ведь свою маму я потеряла так рано.
Почему вы решили поднять такие серьезные темы в альбоме?
Я специально ничего не придумывала. Эти тексты сами приходили, и мне приятно, что поэты, которые это предлагали, считают, что я могу такое петь. Раньше я, наверное, ни за что бы не осмелилась спеть La Maison En Bord De Mer, песню о девочке, страдающей от сексуальных домогательств своего дяди. А ведь такие проблемы в обществе существуют. Во Франции об этом предпочитают помалкивать. Поэтому, когда я исполняю на сцене эту вещь, чувствую, что атмосфера в зале становится особенной.
Живем в такое неспокойное, напряженное время... Возможно, вам захотелось сделать какое-то резкое высказывание, может, это крик души?
Да нет, мне кажется, я просто достигла определенного возраста. Произошла переоценка ценностей. Когда тебе 50 лет, ты не можешь не говорить о жизни серьезно. И я в конечном итоге и к себе стала по-другому относиться. Мне ведь уже давно никому ничего не надо доказывать.
Вот с этим не поспоришь.
Да и барьеров мне никто не ставит. Если я хочу спеть о чем-то, то я не задаю себе вопросов: а можно ли мне, а имею ли право, а что подумают? И кстати, к этому альбому я подходила еще аккуратно и осторожно, а следующий совсем без границ будет!
Как новая программа принимается за пределами Франции?
В Германии, Бельгии, Швейцарии, Финляндии, Голландии, Австрии, Белоруссии, на Украине - везде, где уже прошел тур, - прекрасно принимается. Я, конечно, не могла не включить в программу и старые хиты. Я ведь на самом деле давно их не пела, и публика по ним скучала, ждала их. Мы по-новому аранжировали старые песни, вроде Mon Mec A Moi, чтобы они лучше сочетались с новыми. Это было рискованно... Публика ведь хочет слышать песни именно так, как они были записаны изначально. Но вот прошло больше 100 концертов - и всем все нравится!
Раньше вы всегда возили с собой свою собачку Текилу, мальтийскую болонку...
Мне еще не успели перевести вопрос, а я уже все поняла, услышав слово "собат-шка". (Смеется.) Сейчас у меня нет домашних животных, и я не собираюсь никого заводить. Текилу мне в свое время подарил режиссер Клод Лелуш, когда я снималась у него в фильме "А теперь, дамы и господа...". Текила для меня была как ребенок. Она умерла четыре года назад, когда я была в туре. Я очень тяжело переживала ее смерть, но должна была, как солдат, продолжать выходить на сцену.
Текст: Александр Беляев
Подробнее читайте на ru.hellomagazine.com ...